Рудольфус восхищенно оглядел комнату, задержав взгляд на потолке. Такой интерьер и правда служил только для удовлетворения плоти.
- В таком храме мне служить не доводилось – насмешливо отозвался Лестрейндж, подходя к столику с плеткой. Взяв ее в руки, он с внезапно вспыхнувшим интересом в глазах взглянул на Лоренса:
- Этому тоже учат в Шармбатоне? – пропустив между пальцами плеть от рукоятки до самого кончика, Лестрейндж бросил ее на кровать и подошел к Селвину:
- Мне тут нравится. – наклонившись к юноше, он впился губами в его рот, целуя жестко, но недолго – через пару мгновений он уже отстранился, принимаясь за одежду Лоренса.
- Забавное ощущение – словно в гостиной живешь ты – добропорядочный француз, а здесь – человек, который служит Темному Лорду. Это возбуждает.

- Не думаю, что нарушение. – Рудольфус покачал головой и судорожно вздохнул, почувствовав на себе пальцы Лоренса. Избавляться от одежды стало проблематичнее, благо ее оставалось немного. Лестрейндж нажал ладонью на грудь Селвина и тем самым заставил того лечь на спину. И сам наконец занялся его брюками. Расстегнув ремень, облизал губы и с улыбкой покосился на плетку. Она мирно лежала в пределах досягаемости, но пока была не нужна.
Рудольфус провел ладонями по длинным ногам, погладил живот и медленным плавным движением освободил Лоренса от остатков одежды. Накрыл ладонью напряженную плоть и, наблюдая за реакцией, сделал рукой несколько движений.

Рудольфус вжал Селвина в постель своим телом, жадно целуя и гладя открытые участки тела. Соприкосновение голой кожей ощущалось так остро, что дыхание перехватывало. Мысли и желания, которые благодаря марихуане обрели текучесть, все сосредоточились между ног, и Лестрейндж вжался бедрами в Лоренса, дразнящее потерся, не разрывая поцелуя, но потом отстраниться все-таки пришлось:
- Смазка есть? – вопрос сразу предполагал ответ, где именно, так как в наличии данной вещи в такой спальне Рудольфус не сомневался. Впрочем наличие плетки могло говорить и о другом, и Рудольфус криво усмехнулся, наклонив голову:
- Или ты любишь жесткий секс?

Рудольфус закусил губу, сдерживая стон, когда Лоренс самостоятельно стал смазывать его. Горячая волна прошла по телу, увеличив желание до высшей отметки, и Лестрейндж нетерпеливо вздохнул.
Плеть, улегшаяся поперек спины и послужившая имитацией лассо, заставила Рудольфуса усмехнуться с одобрением.
- Ммм! Ты не ограничиваешься… Это намного интересней .
Прикосновение кожи к спине и вообще участие плетки в процессе возбуждало. Хотя с Лоренсом сравнение было тусклым, он возбуждал намного больше.  Нетерпение, выраженное Селвином, подстегнуло мужчину сильнее любого удара плетью.
Войти в упругое тело… медленно, сдерживая себя. Замереть на мгновение, глядя в лицо партнеру. И наконец качнуться вперед.

Лестрейндж на мгновение задохнулся от ощущений – горячее, сильное давление вокруг члена начисто вымывало все желания, кроме одного – двигаться. Просьба Лоренса, высказанная на двух языках, долетела до Рудольфуса сквозь шум крови и собственного возбуждения.
Он криво ухмыльнулся, наклонил голову, захватывая губы Лоренса в жесткий поцелуй. И резко двинул бедрами, насаживая любовника на себя до основания. Свободной рукой Лестрейндж обнял Селвина за талию, поддерживая и не давая пространства для маневра.
- Как скажешь – он улыбнулся и начал двигаться, уже не сдерживая себя, вбивая Лоренса в постель.

Рудольфус прерывисто дышал, то наваливаясь на Лоренса и зажимая его между собой и постелью, то почти садясь на кровать и поднимая его бедра. И если в первом случае трение сводило с ума, распаляя огонь внутри все сильнее, то во втором случае толчки становились намного глубже и резче, и Лестрейндж то дразнил любовника, то заполнял собой полностью.
Слушая стоны Лоренса, Рудольфус вглядывался в его лицо, искаженное страстью.
Красивый… теперь правда красивый.
Рука Лестрейнджа легла на напряженную плоть Лоренса, лаская в такт все ускорявшимся толчкам. Дыхание становилось все тяжелее, волны удовольствия забегали по телу, и остановиться сейчас для Рудольфуса было бы невыполнимым заданием, даже если бы внезапно посреди спальни появился отряд Авроров с ордером на арест.
Жадный поцелуй, быстрый оценивающий взгляд из-под век.
Ты у меня кончишь первым.

Плеть прошлась по спине, и Рудольфус впервые застонал в голос, выгибаясь под ее касанием.
Попытка Лоренса контролировать ситуацию поначалу Лестрейнджу понравилась, и он даже не стал особо сопротивляться – ну хочется мальчику повести – пусть ведет. Тем более что ощущения совершенно потрясающие, и от руки тоже. Но как только Рудольфус почувствовал, что хватка ног слабнет, он тут же вернул Лоренсу его коварный взгляд и выскользнул из тесного отверстия. Одним движением схватив Селвина за лодыжку, он перекинул ее через себя, перевернув юношу на живот и, снова оказавшись у него между ног, резко вошел, прижимая своим телом к постели и не давая поднять голову.
- Мне нравится.. твоя инициатива. – хрипло шепнул в ухо, ритмично двигаясь внутри.
Попробуешь сделать что-нибудь еще?

Стон вырвался помимо воли Лестрейнджа, и он снова выгнулся, с восхищением чувствуя, как боль мешается с удовольствием, не отвлекая, а .. дополняя остроту ощущений. Рудольфус замедлил толчки, входя почти до конца и почти полностью выскальзывая из Лоренса, но угроза плетки все еще висела над мужчиной, поэтому самым лучшим вариантом Лестрейндж расценил смену позы. Так либо будет неудобно биться, либо будет не до этого.
Пользуясь податливостью распластанного тела, пожиратель приподнял Селвина, заставив его встать на колени, а потом усадил его на колени к себе.
- Так свободы больше? – Лестрейндж с усмешкой провел языком по позвоночнику снизу вверх и поцеловал Лоренса в плечо. Все так же совершая толчки, которые легко подбрасывали юношу вверх, Рудольфус одной рукой обнял Селвина, прижимая к себе спиной, а другой принялся ласкать его член.

Рудольфус застонал, когда Лоренс сжался - трение стало доставлять уж совсем сладкие нестерпимые муки. Рассыпавшиеся по плечам волосы щекотали, обливая прохладой и заводя еще сильнее.
Согласные движения Селвина навстречу проникновению ускоряли приближение пика, и теперь на один вдох приходилось по два толчка, рвущих этот вдох на два судорожных всхлипа.
Рука Рудольфуса скользнула по груди Лоренса, пальцы сжали сосок, чередуя трение и пощипывания, в то время как вторая рука продолжала ласки в такт толчкам.

Рудольфус в полной мере ощутил на себе, что значило выражение, услышанное им когда-то: «подхлестни оргазм». Именно это в прямом смысле Лоренс сейчас и проделал.
Боль вновь смешалась в дикий коктейль с подступающим наслаждением, и так чересчур острым из-за Селвина. Лестрейндж издал полу-стон, полу-вскрик, теряя разум окончательно.
Останутся следы. Мысль принесла откуда-то непонятное удовольствие, и оказалась последней связной мыслью.
Услышав свое имя, слетающее с губ любовника, Рудольфус выгнулся, толкаясь в напряженное тело последние несколько раз, и со стоном сорвался вслед за Лоренсом, вздрагивая и прижимая его к себе.

- Даа. Ты шикарен. – Рудольфус улыбнулся, чувствуя, как по телу разливается нега и расслабленность. Кожа постепенно остывала, жар и желание уступали место теплу и приятной опустошенности. Лестрейндж обнял Лоренса за плечи и внезапно вытянул откуда-то из-под своей спины плеть. Усмехнулся:
- Хорошая игрушка.

Усмехнувшись, мужчина обвел взглядом комнату и внезапно с запоздалой досадой подумал про потолок. Посмотреть на себя со стороны так и не удалось – не до таких тонкостей было.
- Нет. До тебя, знаешь ли, Приближенной назначили Алекто Кэрроу. – Лестрейндж хрипло рассмеялся, словно фраза объясняла все. Собственно, для него самого она все и объясняла, а вот Селвин вряд ли знал, в чем было дело. Впрочем, там и догадываться было нечего. Женщины.
Силы постепенно восстанавливались. После таких постельных упражнений надо было либо поспать, либо встать и чем-то заняться. Но спать Рудольфус явно не намеревался.
Он усмехнулся вдруг:
- Впрочем, если бы инициировал, Приближенных хватило бы на второй круг. Правда не знаю, насколько они были бы верны Ему.

- Понятия не имею. Давно ее не видел. – Лестрейндж в как-то отрешенной задумчивости перебирал белые локоны Селвина. Волосы текли меж пальцами как шелк и заставляли Рудольфуса улыбаться. Думать об этой наглой рыжей.. не хотелось.
Хотелось курить, но для этого необходимо было встать и пройти в гостиную, где осталась мантия.
Мужчина оставил волосы юноши в покое и повернулся к нему, взглянув в лицо:
- Входить в курс дел Круга в постели.. Необычная практика. Впрочем, у всех фраза «узнайте друг друга получше» вызывает свои ассоциации. – Рудольфус рассмеялся.

Рудольфус с благодарностью выбрал крепкую сигарету, проигнорировав тонкие, и решив не увлекаться такой дурманящей травой, которая хоть и пахнет сногсшибательно, но как-то странно влияет на точку зрения. Лестрейндж затянулся, с наслаждением выдыхая дым:
- Для полного ввода в курс дел необходимо присутствие если не всего, то хотя бы части Круга. Я сам сейчас нахожусь с похожем положении, как и ты, слишком много всего накрутилось.
Мужчина оценил пепельницу и продолжил:
- Идет розыск, как ты помнишь, в последних операциях участвовали не все. Вон… одна из Круга вообще, оказывается, полгода простояла у меня под крыльцом статуей.. из-за того, что сунулась без спросу. – Лестрейндж сузил глаза, разглядывая тлеющий кончик сигареты, словно он был его заклятым врагом. - Да и иногда обстоятельства складываются так, что иначе, чем Круцио никого не убедишь в необходимости что-то сделать.