* Антонин сам не заметил как узор потолочных балок плавно сменился сумбурным бредом сна. Долохов проснулся только ранним утром. Он глянул на окна в гординах которых заплутали предрассветные лучи. Мужчина спустил ноги с кровати и встал. Саквояж так и был неразобран и одиноко лежал посреди комнаты. Антонин мысленно махнул на  него рукой* А..потом как-нибудь разберусь с ним!* Долохову было интересно что это за поместье такое и он решил пройтись по новой территории. Замок милорда уже был для ни=его домом родным, в отличие от этого таинственого особняка. Пожиратель поплотнее запахнулся в мантию и вышел из комнаты*
>>>>> гостиная

... комната Аделины.
Долохов быстро зашел в свою комнату. Он захлопнул дверь и оперся на нее спиной, переводя дыхание, которое наотрез отказывалось переводиться.  По виску сползала капля пота. Антонин смахнул ее рукой и, уставившись на эту самую руку в сердцах ругнулся, поминая Руквуда, артефакты и всех демонов  вместе с ними. Оторвавшись от двери, он направил на нее палочку. Colloportus! После этого он скинул мантию и стянул с себя мокрую насквозь рубашку, словно вагоны разгружал. Антонин решительно направился в душ, который казался последней надеждой на выживание. Зашумела вода... Через какое-то время еще более угрюмый Антонин с взъерошенными мокрыми волосами вышел из ванной комнаты, намотав на бедра полотенце... собственно наматывать его было и не обязательно, поскольку по известнм причинам оно бы и само прекрасно держалось. Это значило только то, что надежды Долохова были абсолютно неоправданы. Значит и с дамами не поможет... получается, что Поттер все же не соврал. Ладно... а ведь осталось всго-то.. пара месяцев! хмыкнув, Антонин скинул полотенце и принялся одеваться в что-то более чистое, чем то, в чем он был до водных процедур. Вскоре переодевание было завершено и Антонин сел в кресло, закинув ног на ногу. Так сидеть я просто рехнусь... надо что-то сделать. Возможно есть смысл наведаться к милорду... Все еще мокрые волосы, или же донельзя отросшие патлы, были откинуты с глаз, что придало вид менее дикий, и Антонин, открыв коллопортус, вышел из комнаты.

Антонин все-таки впал вновь в состояние близкое к забытью, когда Аделина начала его транспортировку в поместье. Очнулся он только  уде на своей кровати. Все еще не открывая глаз он прислушался к своим ощущениям. Все было не так уж плохо, как казалось, только болели ребра и раскалывалась голова. Такого еще не было, чтобы до постели меня дамы носили... какой пассаж, однааако... Антонин попробовал пошевелиться... и ему это удалось. Чуть приподнявшись он перешел в состояние полусидя, открывая глаза. Лучше бы он этого не делал, поскольку увидеть себя голым по пояс и лишь в подобии распашонки вместо рубашки на груди, да еще и с полусползшими брюками, изрядно покусанными и поцарапанными, в которых кое-где застряла листва и сухие ветки он не ожидал. Едрить твою....  далее трехэтажное выражение еще не набравшим силу хрипловатым голосом с красочными оборотами оповестило  стены об эмоциональном состоянии Антонина. Он был абсолютно уверен, что находится в комнате один, поскольку за занавесью, отделявшую кровать от всей остальной комнаты видно никого не было. Долохов, расстегнув ремень, на котором, собственно, и держались остатки брюк, избавился от этих жалких лохмотьев, оставшись в нижнем белье а ля семейники в сердечко. Выудив из чудом уцелевшего кармана брюк папиросу он прикурил ее палочкой, покоившеся на кровати рядом.  Сначла рука нащупала хлыст, что тоже был рядом, но судорожно отдернулась, словно от кипящего чайника. Вот в таком вот "раскладном" виде и с дымящей сигаретой в зубах, думая о том, что теперь и не знает как появиться перед милордом, Долохов возлегал в самой фривольной позе на кровати. Возбуждение тем временем, никуда не делось и после исчерпавшегося перекрывавшего его адреналина накатило с новой силой.

Долохов чуть не выронил папиросу из руки, услышав голос из-за ширмы. Все-таки пожара удалось избежать и дрогнувшая рука удержала папиросу. Долохов просто напросто прикрыл себя краем накидки кровати и как ни в чем ни бывало сделал затяжку. Насколько я могу судить она меня даже не поцарапала... словно просто хотела избавитьот одежды.  Не бойся, еще одному оборотню так и не суждено было родиться. как всегда возобладала немудреная истина - дуракам везет.

Антонин докурил папиросу  и затушил ее спинку кровати. После такого варварского обращения с мебелью он подложил одну руку под голову, вторую же положил на грудь... Складывалось впечатление, что его нисколько не смущал полуприкрытый вид жалким уголком накидки, из-под которой все равно белели семейники в сердечко. Долохов  воззрился на Аделину. Да... я не собираюсь перед тобой отчитываться в своих действиях.  Так что дальнейшие вопросы из своей головы можешь сразу вычеркнуть, поскольку ответа на них не последует. трагичный изгиб  четко обозначился на губах Антонина

Долохов перевл взгляд в потолок, словно на нем было что-то занятное. Впрочем, потолок как потолок... ничего особенного. Могу сказать одно - он никуда из поместья не выходил. Либо его здесь и порешили, либо зачем-то оставили. Дальнейшее опять же у меня спрашивать бесполезно. Долохов казался невозмутимым, но это было отнюдь не так. Страсть закипала в нем с новой силой. Он стал заложником своего поступка. Адреналин, таки не найдя выхода устремился в только в одно русло. Неизвестно что же до сих пор удерживало Антонина от того, чтобы накинуться на девушку. Возможно медитация на потолок как-то и спасала, но то, что она осталась в его комнате резко уменьшили щансы на ее безопасный выход из покоев Долохова.  Антонин пытался игнорировать присутствие Аделины в комнате, что получалось все хуже

Антонин повернул голову в сторону Аделины. Ну что же еще нужно этой несносной девчонке?!! Ведь доведет же до непотребства. Комната Рудольфуса выше а этаж, а Эльдин рядом по коридору. Но там есть выход в сад, так что это небезопасно сейчас.  Долохов натянул на себя край накидки, что впрочем не дало особых результатов. Тебе... правда лучше уйти и чем скорее, тем лучше.

Если ты думаешь, что я в состоянии отслеживать что вы там делали пока был в беспамятстве,то переоцениваешь мои способности. почти страдальчески изрек Антонин. Да она уйдет когда-нибудь! Долохов уже хотел было встать, но боль в ребрах не дала ему это сделать..впрочем к лучшему. Если артефакт активирован, то тогда ничего тебе не грозит, если только нос по склянкам Эльдин совать не начнешь... Долохов при очередной попытке встать неаккуратно опустил голову на подушку, на которой и так уже виднелись следы от раненого деревом затылка. Заатив глаза он поморщился от тупой боли. Да иди уже... а то я тебя хлыстом скоро подгонять начну. полушутя кинул Антонин.

Антонин с интересом следил что она нашла в шкафу, в который  он  за все это время даже и не заглянул. Один только звук чего-то постоянно падающего не внушал доверия. Все-таки что-то обнаружив, она... о Мерлин!... села к нему на кровать и начала промакивать что-то на его коже. Однако вот только решила ли она промакнуть кровь, непонятно его ли, или просто стереть какую-то грязь неизвестно. Долохов прекрасно видел, что никаких видимых повреждений и в помине не было. Единственное, что ребра побаливали, да шишка на голове приличная вскочила. Влечение и страсть уже достигли  своего апогея. Все... видит Мерлин я сделал что мог, но терпеть больше нет сил. А может только и полегчает... кто его знает...Антонин со своейственной ему надеждой на великое и всемогущее авось  перехватил руку девушки, которую она уже убирала после своих манипуляций с ваткой. Сильный рывок, накидка кровати отлетела в сторону, резкий переворот и в следующее мгновение Аделина оказалась под Антонином, что недвусмыслено над ней завис... причем единственное что на нем до сих пор было это веселенькие семейники, но Долохова это мало волновало в данный момент. Так же его не волновало и то, что после всего содеянного он будет вынужден избегать Аделины, поскольку происходит это все вследствие воздействия артефакта, а вовсе не из каких либо чувств,  да и особой гордости после этого явно испытывать не будешь... но страсть затмила все разумные мысли. Антонин уже потянулся руками, чтобы порвать столь непозволительно длинное платье. Раздался треск рвущейся материи.

Антонином окончательно завладело безумие страсти... да какой страсти! обычной, самой низкой похоти. Артефакт  работал на славу. Ничего более ужасающего, чем такое полное неконтролирование себя на личном фронте и придуать  нельзя. Долохов окончательно раразорвал платье чуть ли не до пояса. Долохов поморщился от визга. Я говорил тебе уходить! Я чуть ли не выпихивал тебя за дверь... а ты все со своими вопросами, все со своими ватками! На кой надо было на кровать прыгать, чтобы меня подразнить?! Додразнилась, поздравляю... Антонин удерживал руки девушки над ее головой и , низко склонившись, прерывисто ей это полупрошептал. Семейники оказались приспущены, а белье Аделины просто напросто сорвано. Все произошло быстро, Долохов вошел в девушку и начал двигаться наращивая ритм. Облегчение, которое казалось маячило совсем рядом так и не приходило.  Я...сейчас...сдохну... впрочем от своих попыток Долохов так сразу не отказался и продолжал, продолжал...